Время, назад!
Время, назад!
Рамка металлодетектора противно звенит.
- У меня штифт в ноге. В правой, - поспешно объясняет Макс. - Вот справка.
Пытаясь скрыть дрожь в пальцах, вытаскивает из кармана рубашки измятую бумагу. Охранник бросает на нее небрежный взгляд, проводит портативным металлоискателем вдоль тела (правая нога откликается писком). Кивает:
- Идите.
Макс прикусывает язык, чтобы не закричать: "Идиот! У меня бомба к ноге примотана!"
Но полноватому охраннику с лицом утомленного жизнью Карлсона уже не до него: новый «клиент» на подходе.
***
Воскресенье началось для Максима Гербера, двадцатичетырехлетнего помощника юриста, беззаботно и счастливо: образцовое утро молодого мужчины, который меньше недели назад женился на девушке своей мечты.
Девушка мечты стояла возле комода и, наклонившись к маленькому зеркалу, вдевала сережку в ухо. Из одежды на Таньке была только коротенькая узкая юбка и бюстгалтер. Максим несколько секунд любовался, как солнечные лучи ласкают Танькину загорелую кожу. Потом не выдержал: в два прыжка подскочил к жене, схватил в охапку и бросил на постель. Золотисто-рыжие волосы разметались по простыне.
- Макс! - взвизгнула Танька. - Сумасшедший!
- Молчи, женщина! - Максим состроил хищную физиономию. - Как твой супруг и повелитель, я требую немедленного исполнения супружеских обязанностей!
- Пусти, чудовище! Юбку помнешь, - хохоча, Таня вывернулась из его объятий. - Ну вот, из-за тебя сережка под кровать закатилась.
Она соскользнула на пол и потянулась за коварным аксессуаром. Взгляд Макса, как вагончик американских горок, стремительно скатился по узкой ложбинке ее позвоночника и медленно, со вкусом, принялся подниматься обратно.
- Помну, - с удовольствием согласился Максим. - Снимай сразу.
- Разве тебе не нужно быть в десять в МинЮсте?
- ...! - от души высказался Макс, ища глазами мобильник. - А сколько времени?
- Половина десятого, - Татьяна вынырнула из-под кровати, сочувственно посмотрела на обескураженного супруга и повелителя.
- Давай подвезу. Сейчас пробок быть не должно, успеем.
И в этот момент воскресенье Макса Гербера, двадцатичетырехлетнего помощника юриста, неотвратимо покатилось под откос.
***
[Новое Правосудие v1.2. Запись сессии № 982]
Как и предсказывала Татьяна, пробок не было. Но за два квартала до здания регионального управления Минюста их остановил милицейский патруль.
Милиционер, усатый мужчина среднего возраста с армянской (или грузинской? Макс в них не разбирался) внешностью наклонился к открытому Таниному окошку и взял под козырек:
- Старший лейтенант Чхеидзе. Ваша машина числится в угоне. Пожалуйста, заглушите мотор, выйдите и предъявите документы, - он наклонился еще ниже и бросил взгляд на Макса. - Пассажира это тоже касается.
Максим вышел, ругаясь про себя. Шеф Кирилл Петрович, мужчина прямолинейный и не склонный к сантиментам, обещал отыметь его в особо извращенной форме и без вазелина, если он, Макс, опоздает на это мероприятие. "Вы поняли, Гербер? Без вазелина!"
- Это какая-то ошибка, - пожав плечиками, сказала Таня, протягивая лейтенанту Чхеидзе водительские права.
Максу сделалось не по себе. С этих слов в голливудских боевиках обычно начинаются всякие неприятности.
***
- Как вы знаете, Министерство Юстиции одобрило пилотный запуск этого проекта в регионах, - прогуливаясь перед публикой, вещал докладчик – невысокий, уже начинающий лысеть толстячок, лучащийся обаянием профессионального оратора. – Вы – передовой отряд, авангард так сказать. И именно вам предстоит наблюдать за внедрением «Нового правосудия» на местах. Разумеется, под строгим контролем наших консультантов.
Авангард – около трех десятков мужчин и женщин в возрасте «хорошо за сорок» - смотрели на оратора. Кто-то скептически, кто-то с любопытством, кто-то с откровенной скукой. Но в основном – с выражением полного непонимания в глазах.
***
[Новое Правосудие v1.2. Запись сессии № 982]
- Все в порядке? - с облегчением спросил Макс, запихивая паспорт в карман брюк. - Мы можем идти?
- Идите, - кивнул старший лейтенант Чхеидзе. - Вон в тот фургон. И без звука!
Таня испуганно охнула. Максим с отстраненным удивлением обнаружил в руке усатого милиционера пистолет, направленный на него.
***
К Управлению подъехали почти вовремя, но потом Максу пришлось изрядно поплутать по зданию: конференц-зал номер шесть оказался запрятан в подвале. За тремя постами охраны. И на каждом! приходилось объясняться по поводу штифта в ноге.
- Почему такие сложности? - не выдержал Макс. - Нам здесь что, супер-секретное оружие демонстрировать будут?
Вроде шеф не говорил ни о чем таком. А может, и говорил, да Макс пропустил мимо ушей.
- Поторопитесь, господин Гербер, - бесстрастно сказал охранник. - Презентация уже началась.
Против ожиданий, народу оказалось немного: максимум человек тридцать. Макс хотел притулиться в заднем ряду, чтобы никому не мешать, но все тридцать голов синхронно повернулись на звук открываемой двери. Шеф сердито махнул рукой: сюда. Максим съежился, пытаясь сделаться маленьким и незаметным, и побежал к первому ряду.
***
[Новое Правосудие v1.2. Запись сессии № 982]
"Лейтенант Чхеидзе" куда-то делся, его место заняли двое: бугай, который занимал половину фургона, и второй, поменьше комплекцией и явно повыше интеллектом. Макс окрестил их про себя "шкаф" и "инструктор". Лица обоих были скрыты масками-балаклавами.
- Войдешь в торговый центр, - невозмутимо говорил "инструктор", приматывая к голой ноге Макса черную хреновину с торчащими проводами. - Металлодетектор, само собой, зазвенит. Покажешь свою справку. Мы из-за этой справки тебя и выбрали. Ну и еще - из-за нее, - мужчина кивнул в сторону Тани. - Работать с сопляками, которые трясутся из-за бабы, одно удовольствие.
"Нога под изолентой чешется", - с неожиданным раздражением подумал Макс. Как будто это было самой главной неприятностью.
- Зайдешь в мужской туалет третьего этажа, - продолжил «инструктор». - Снимешь эту штуку с ноги и положишь в сливной бачок. Потом, - под маской было не видно, но Макс догадался, что мужчина усмехнулся, - можешь быть свободен.
Говорить Макс не мог из-за скотча на рту, поэтому просто тупо пялился на черную маску.
- Ах да, самое главное, - мужчина кивнул напарнику. - Держи крепче.
Максиму заломили руки за спину. "Инструктор" достал откуда-то шприц и быстрым движением, которому позавидовала бы любая медсестра, вколол Тане. Максим скрежетнул зубами, но "шкаф" держал крепко – не дернешься.
- В сливном бачке шприц с противоядием. У тебя есть четыре минуты, чтобы спасти свою женщину. Если будешь работать ногами, а не языком, - успеешь. Стукнешь охране - сам понимаешь, быстро тебя не выпустят. Тем более с подозрительным шприцем, - "инструктор" рывком отлепил скотч с лица Макса. - Все, пошел.
***
- Для демонстрации нам потребуется доброволец из публики, - сказал докладчик тоном фокусника, собирающегося распилить жертву в черном ящике. – Контрольный, так сказать, экземпляр, уж простите за сухую терминологию. Технология безопасна, но на всякий случай давайте выберем человека молодого и здорового. Вот вы, юноша, не желаете побыть добровольцем?
Максим не сразу понял, что обращаются к нему.
- Идите, Гербер, - скривился шеф не то брезгливо, не то с презрением. - По крайней мере, я буду уверен, что вы не подсадная утка. А то у меня такое впечатление, что нам здесь ненаучную фантастику на уши вешают. Идите, тогда я, может быть, закрою глаза на ваше опоздание.
У Макса не было никакого желания «побыть добровольцем», особенно в эксперименте, о сути которого он не имел ни малейшего представления. Но в памяти всплыл тяжелый взгляд шефа: "Вы поняли, Гербер? Без вазелина!" - и Макс уныло поплелся за плешивым «фокусником».
«Факир был пьян, - почему-то пришло ему на ум. – И фокус не удался.»
***
[Новое Правосудие v1.2. Запись сессии № 982]
До торгового центра Макс дошел на автопилоте. В голове звенела пустота. Встряхнулся только увидев рамку металлодетектора, о которой говорил «инструктор». Из четырех минут осталось - сколько? Три с половиной? Три? Хорошо голливудским суперменам, у них всегда таймер обратного отсчета под рукой.
Макс делает шаг вперед. Ритмично звенит металлодетектор.
В голове что-то щелкает, словно невидимый звукорежиссер включает саундтрек, и голос Саши Васильева без вступления начинает:
Время, назад!
Все разделилось вокруг на чужое и наше,
Бросив на разные чаши
Против и за.
***
- Как вас зовут? Пожалуйста, встаньте вот сюда, Максим. Вот так... осторожно. Не пугайтесь, технология многократно проверена и абсолютно безопасна. Это не опаснее, чем выступить статистом на опознании.
Когда на щиколотках и запястьях защелкнулись какие-то металлические штуки, Макс понял, почему шеф упомянул ненаучную фантастику. Устройство едва заметно вздрогнуло (Максим вздрогнул вместе с ним) и стало плавно перемещаться в горизонтальное положение. Металлический обруч обхватил лоб. Макс почувствовал себя героем фильма. Антинаучно-фантастического.
Чей-то голос - не оратора, другой - хрипловато скомандовал:
- Порядок. Запускай.
***
[Новое Правосудие v1.2. Запись сессии № 982]
Макс до боли прикусывает язык, чтобы не закричать: "Идиот! У меня бомба к ноге примотана!"
Ему кажется: сердце стучит так громко, что только глухой не слышит. Ему кажется: по перепуганному лицу и дрожащим рукам все понятно. Ему кажется...
Но полноватому охраннику с лицом утомленного жизнью Карлсона уже не до Макса. Он встречает нового "клиента". Воскресенье - самый людный день в любом торговом центре.
Макс пытается идти быстрым шагом, чтобы не привлекать внимания раньше времени. Но музыка в голове не предназначена для пешей прогулки. Он срывается на бег.
- Псих! - взвизгивает рядом какая-то девчонка, похожая на Таньку.
Карты легли на такую наклонную плоскость,
Что мне удержаться непросто
На тормозах.
***
- Экономическая эффективность проекта "Новое правосудие", - продолжал оратор, - заключается в его многофункциональности. Он совмещает в себе функции обвинения, защиты и исполнения наказания. При этом вероятность судебной ошибки стремится к нулю, поскольку в данном случае мы имеем дело напрямую с мотивацией человека. С его так называемым преступным умыслом. Либо отсутствием оного.
***
[Новое Правосудие v1.2. Запись сессии № 982]
Мужской туалет. Третья кабинка. Максим снимает крышку бачка, пальцы дрожат. Сердце пропускает пару ударов: вдруг - пусто? И снова - адреналиновой дробью: есть!
К стенке бака приклеен целофановый пакет с кубовым инсулиновым шприцем. Макс торопливо срывает пакет, только потом соображает: куда его? Руки должны быть свободны. Пакет в мусорку, шприц в зубы. Скотч рвется с волосами, но Макс не чувствует боли.
Он хочет оставить бомбу в бачке. Он знает: стоит упомянуть про бомбу - и его не выпустят. Он знает: о бомбе нужно сказать в последний момент, когда он будет уже на улице. Но в памяти всплывают пустые глаза утомленного жизнью Карлсона. Пока этот тюфяк поверит, что Макс не шутит, бомба успеет десять раз взорваться.
кто-то летает кругами над детской площадкой,
Весь начиненный взрывчаткой.
Жить сорвалось.
***
- В раздаточных материалах есть руководство пользователя, - оратор выдержал тщательно отрепетированную паузу, так что даже самые ленивые зашуршали раздатками. – Не буду утомлять вас техническими подробностями. Основная идея, как я уже говорил, заключается в том, что осужденного - в рамках принятой нами терминологии его называют испытуемым - при помощи программы, воссоздающей исходную ситуацию, еще раз погружают в момент принятия преступного решения. Если в процессе повторного проживания ситуации человек принимает иное решение, это означает, что он действительно раскаялся в содеянном. Или же, - еще одна мхатовская пауза, - изначально невиновен!
***
[Новое Правосудие v1.2. Запись сессии № 982]
Все это ложь,
Что-то случилось, но нам ничего не сказали,
Женщину в зрительном в зале
Бросило в дрожь.
Охранник на этаже - молодой, поджарый и злой. Подбирается, едва заметив бегущего Макса.
Это хорошо. И это плохо.
Макс наклоняется на бегу, кладет взрывное устройство на пол.
Шипит рация:
- Первый, у нас ЧП! Подозрение на бомбу. Задержите парня в джинсах и зеленой рубашке. Бежит к эскалатору.
Память подсказывает: запасной выход! – и Макс резко меняет направление.
Книга открыта на самой последней странице.
Сколько все это продлится?
***
- Но у этого юноши... Максима... не было, как вы говорите, исходной ситуации, - женщина из второго ряда спросила это тихо, словно стесняясь вопроса, но ее услышали. - Что машина воспроизводит в этом случае?
- Отличный вопрос! - обрадовался докладчик. - Программа задает сознанию только то условие, которое указано в составе преступления. В нашем случае - организация взрыва в торговом центре "Филадельфия". Общую ситуацию, так сказать, антураж, мозг человека достраивает сам. Но поскольку наш с вами мозг стремится идти по пути наименьшего сопротивления, то в случае, когда ситуация уже пережита в реальности, сознание воссоздает готовый опыт. Если же в реконструированной ситуации преступление совершается повторно, программа эмулирует растрел при попытке к бегству и испытуемый погибает от мгновенной остановки сердца.
***
[Новое Правосудие v1.2. Запись сессии № 982]
Макс выскакивает на улицу. Солнце бьет в глаза. Его почти хватают - он уворачивается. Адреналин придает небывалое ускорение.
За углом, совсем рядом, слышится вой сирены. Оперативно! Впрочем, чему удивляться - Минюст в двух шагах.
Гремит выстрел.
Он не чувствует боли, просто правая нога вдруг подкашивается. Тонкий инсулиновый шприц выскальзывает из влажной ладони.
Макс падает. Шприц падает.
И падает медленный речитатив Саши Васильева:
Т я н у т с я д о л г о и д о л г о с е к у н д ы,
Т я н у т с я д о л г о с е к у н д ы.
Т ы м е н я ж д ё ш ь.
Это всё...
***
- Мертв, - подчеркнуто бесстрастно констатировал хрипловатый голос. - Время смерти: одиннадцать часов тридцать четыре минуты.
Макс принял как должное, что он, Максим Гербер двадцати четырех лет отроду, скончался сегодня в одиннадцать часов тридцать четыре минуты. И очень удивился, когда прямо у него над ухом кто-то произнес:
- Вставайте, Максим. Только осторожно. Голова может закружиться.
Сердце отчаянно заколотилось: в висках, в горле, в желудке - только в груди было пусто.
Оратор хорошо поставленным голосом вещал в микрофон:
- Итак, мы убедились, что Петр Хрящев, приговоренный к смертной казни за организацию теракта в торговом комплексе «Филадельфия», не раскаялся в совершенном преступлении. Приговор приведен в исполнение, - докладчик помолчал, давая всем присутствующим ощутить торжественность момента, и будничным тоном добавил:
- В папке с раздаточными материалами вы найдете копии всех судебных документов, в том числе подписанное Хрящевым согласие на участие в проекте «Новое правосудие».
Максим сел. В глазах потемнело. Он встал, покачнулся, но удержался на ногах.
- Что с парнишкой? - спросили из зала.
- Адреналиновый шок и незначительная пространственная дезориентация. Пройдет в течение получаса.
Макса подхватили под локоть, но он оттолкнул руку и, пошатываясь, вернулся на место. Еще не хватало позориться перед... кем? А, неважно. Тяжело рухнул на стул рядом с шефом. Голова все еще кружилась.
Только сейчас Макс обратил внимание, что рядом с креслом, с которого только что спустился он сам, стояло еще одно – раньше он не мог его видеть из-за ширмы. На нем лежал человек в серой униформе – то ли больничной, то ли тюремной. Взгляд человека, пустой и неподвижный, был устремлен в потолок.
Максима начало мутить.
- А каков физиологический механизм остановки сердца? - деловито поинтересовался мужской голос из задних рядов.
Максим бездумно слушал, как гладко и складно льется речь, насыщенная медицинскими терминами. Лысеющий фокусник оказался еще и медицинским экспертом.
- Кирилл Петрович... мне нехорошо, можно, я на улицу выйду?
В глазах шефа мелькнуло что-то похожее на сочувствие.
- Идите, Гербер, - сухо бросил он. - Чтоб завтра без опозданий.
***
Максим так долго спускался по бесконечной мраморной лестнице Управления, что Таня не выдержала - сама побежала навстречу мужу. Он видел, как с каждой ступенькой осыпалась, словно высохший песок с кожи, ее улыбка.
- Максимка! Что случилось? Ты выглядишь так, словно убил кого-то.
- Я... - горло перхватило.
Солнце било в глаза. Где-то за углом завывала милицейская сирена. Тонкий инсулиновый шприц снова и снова выскальзывал из мокрой ладони.
- Я убил... тебя.
Максим зажмурился, уткнулся носом в золотистые волосы. Судорожно вдохнул запах солнца и апрельского ветра.
- Бедный мой, - сказала Таня, беря его за руку. – Пойдем, я отвезу тебя домой. Будем спасать твое воскресенье.